The truth, the whole truth, and nothing but the truth

Помните, как Перри Мейсон допрашивал свидетелей обвинения, когда защищал своих подопечных? Он их размазывал по стенке, доказывая, что они недостойны доверия, имеют личные мотивы против обвиняемого, слепые и глухие в конце концов! Он заставлял следствие и судей плясать под свою дудку, формально оставаясь в рамках законности, а если и переступал эту грань, то у автора находились лазейки, чтобы обернуть ситуацию в его пользу. Перри, конечно, душка, но мне всегда казалось, что так мучить свидетелей нельзя - они-то чем виноваты? Но вот сегодня я поняла, что сомневаться в показаниях свидетелей не только можно, но и нужно. И что утверждение о том, что кто-то что-то видел, слышал или знает  - это настолько непрочная материя, что показаниям можно верить, ТОЛЬКО если свидетель выдержит такое вот топтание ногами.

В классе социологии подошло время первого домашнего задания. Нужно выбрать любое место, где собираются люди (social setting), и описать что там происходит. Два раза по 15 минут, детально. Один из качественных методов в социологии - это погружение в среду того социума, который ты изучаешь. Естественно, для настоящего этнографического исследования ученые проводят в "полевых условиях" по многу лет, один год это minimum minimorum. Но идея была в том, чтобы мы почувствовали сам подход на практике. Я выбрала туристическое агентство на кампусе. Идея на задворках моего сознания была в том, чтобы посмотреть, как клиент принимает решение о покупке билетов и туров. Провела я там больше чем 15 минут: два раза минут по 30-40. После первого посещения расшифровала все записи и написала подробный отчет. Через пару дней пошла опять. Сразу поймала себя на том, что не заметила очевидных деталей обстановки: стоек с журналами, банок с конфетами на столе перед клиентами. Не описала группу мебели в дальнем углу. Чтобы исправить упущение внесла в отчет: "В процессе первого наблюдения не указала, что в дальнем углу комнаты стоят два современных ярко-оранжевых кресла, таких же как у стеклянных дверей на входе." Практически сразу после наблюдения опять все записала, разобрала свои ошибки, зафиксировала то, в чем я не была уверена и проч. Словом, подготовила как можно более обстоятельный и объективный отчет. Потратила на все задание в совокупности часов 5-6, и мое стремление к достоверности было осознанным - в конце концов я работала, чтобы получить отличную оценку за этот мини-проект.

И что же? Сегодня захожу в это агентство, так как надумала узнать почем билетики кое-куда. Прохожу вглубь комнаты и вижу, что вместо двух ярко-оранжевых кресел у стены в рядок стоят четыре желтых пластиковых стула! И что после этого стоят свидетельские показания вы мне скажите? Это прямо как у героини Нонны Мордюковой: "Человеку можно верить лишь в самом крайнем случае!" Т.е. показания заслуживают доверия только тогда, когда свидетеля что-то зацепило лично. Например, в самый первый раз я заметила, что на прилавке перед каждым клиентом стояли глобусы, на которых море было закрашено черной краской. Меня эти глобусы поразили: в моем представлении глобусы должны быть сине-зелеными, а эти были в контрастной черно-желтой гамме. Но если ваше наблюдение произошло на периферии сознания, то цена ему грош, а то и меньше.

В фильме "Свидетель обвинения" талантливый адвокат "валит" старушку, которая подслушивала под дверью, и тем самым выгораживает убийцу. А старушка-то все слышала правильно, хоть и была глуховата!